Монологи бездомного кота - Вера Евгеньевна Мосова

class="p1">Вечером всё семейство отправилось на речку. Речка – это когда много-много воды, только я не люблю туда ходить. Однажды слышал, как Папа говорил:

– Помнишь, Маманька, – он почему-то Бабку иногда зовет Маманькой, – как мы Барсика на Ленёвке купали? Он плавал у нас! Только после этого к пруду идти не хотел: царапался, громко мяукал и вырывался из рук.

Так это значит, они кота плавать заставляли? Вот изверги!

– Пушок, пошли с нами! – кричит Крендель.

Я растерялся. Вроде и приятно, что помнят обо мне, с собой зовут. Значит, нужен я им. А вдруг это опасно? Вдруг им захочется и меня искупать? И буду я, как тот Барсик, мокрой крысой на берег вылезать. Если еще в живых останусь, не утону в этой самой реке. Хватит с меня и душа! К тому же я и плавать-то не умею. А может, умею? Я ж еще ни разу не пробовал. Только пробовать почему-то совсем не хочется.

Вот поснимали все свои шкурки (видимо, опять Африка настала), надули большой матрас, Крендель облачился в надувную шкурку ярко-желтого цвета (спасжилет называется), и пошли они купаться. А чего же я один буду во дворе скучать? Тоскливо как-то стало, когда все вышли и стали ворота на замок запирать. Пошёл потихоньку за ними! Весело и дружно, с шутками и прибаутками все идут под горку к речке. Я скромно шагаю сзади…

– Пушок, ты будешь плавать с нами? – спрашивает Крендель.

Началось! Теперь точно плавать заставят! Если сейчас поверну обратно, подумают, что я трус. Обидно будет. Что бы такое придумать?

Ура! Бабочка! Прыг за ней! Вправо, ещё вправо! А теперь назад! Назад! Домой! Щель в заборе, любимый дворик, диванчик на веранде. Хоть посплю, пока никого нет. В тишине и покое!

Монолог 4

Фефочка

– Куда опять эта Козадраная подевалась? – громко кричит Папа, осматривая огород, – только на минуту отвернёшься – её уже нет!

– Да только что тут была, – говорит Бабка, чуть ли не кувырком скатываясь с крыльца и размахивая крыльями, как соседская курица, когда я, баловства ради, весело гоняюсь за ней по улице. – Наверняка уже на дорогу выскочила!

Ясно, опять Фефочку потеряли. «Козадраной» папа называет её редко, только когда сердится. Значит, сейчас именно тот случай. Эта Фефочка та ещё штучка! С ней скучать не приходится. Я обычно стараюсь обходить её стороной, особенно если у неё в руках лейка с водой или ведёрко с песком, иначе всё это в один миг обрушится на меня. Но сейчас ситуация не та! Надо срочно включаться в поиски – мы ведь одна семья! Дед часто говорит, что я уже член семьи. Меня от радости аж распирает, когда я слышу это. Я, конечно, не знаю, что такое член, но частью семьи ощущаю себя уже давно. Надо оправдывать такое доверие! Срочно бегу на поиски!

А Бабка уже выскочила за ворота, летит по дороге, Папа следом за ней, а я – за ним. Где-то там впереди несётся эта самая Фефочка.

– Ну что же ты босиком-то по камням бегаешь, чудо ты моё ненаглядное?! – причитает Бабка, подхватывая на руки упрямую девчонку. – Почему опять сандалики сняла? Поранишь ножки! Разве тебе их не больно?

Вот смешная Бабка! Я всю жизнь без этих сандаликов хожу и ничего! И бегаю, и прыгаю! Представляю, как бы я в них скакал по огороду за бабочками! Не кот, а прям гусь лапчатый какой-то!

Девчонка отловлена, и мы дружно возвращаемся домой. Крендель с Дедом тоже выскочили за ворота и идут нам навстречу. И я представил, что это не Фефочку, а меня потеряли и в тревоге разыскивали, а теперь радостно ведут домой, где ждет заветная колбаска. И непременно двойная порция! Только я размечтался, слюнки пускать начал, как вдруг раздался такой громкий лай, что я от неожиданности собственной слюной поперхнулся. Из соседского двора выскочила на дорогу противная собачонка. А зовут её, знаете как? Ева! Маленькая, косматенькая и горластая до жути! Ничего противнее в своей жизни не видел. Росточком она не больше меня, а шуму от неё – на всю деревню! И порода у неё так смешно называется: не то полонез… не то майонез… Вспомнил – пекинес! Собака бросилась в нашу сторону, я – пулей на Деда, а Фефочка, наоборот, вырвалась из рук Бабки – и к собачонке!

– Ну, ничего не боится, отчаянная голова! – весело говорит Бабка.

Как это так – отчаянная голова? Только голова? А как же всё остальное? А когда голова становится отчаянной, почему лапы такими не становятся? Или хвост? И отчего она становится такой вот отчаянной? От чая? Пробовал я этот их чай, который они постоянно пьют. Залез однажды на стол, пока никто не видел. Только мордочку свою ошпарил, и ничего больше.

Как же приятно сидеть у Деда на руках, особенно, когда собаки рядом бегают!

– А ты – трусливая душа! – с улыбкой говорит мне Дед и нежно так гладит по шерстке. Вообще, их трудно понять, этих людей. Отчаянной у них, видите ли, бывает голова, а трусливой – душа! И где, вообще, она, эта самая душа, сидит? Вот усы – они на мордочке, лапы – на туловище, хвост тоже там. А где же душа? Что-то я её не видел!

– Ну чего ты весь дрожишь? Испугался, бедный? – говорит мне Дед так ласково, что сразу почему-то тянет помурлыкать.

А Фефочка всё лезет к этой собачонке и бормочет:

– Ава – ава!

Она, вообще, как-то странно разговаривает, не так, как остальные, я её не понимаю. Ещё и гладит эту Еву! Меня бы так гладила! А как она меня называет! Кика! Как только я это слово слышу, уже знаю – сейчас мучить начнет: пальцем в глаза тыкать, нос щупать, за хвост дергать. А я всё это терплю. Лежу, жмурюсь, прикидываюсь, что мне нравится. А куда ж деваться? Я ведь этот, как его? Член большой семьи!

Монолог 5

Муська

Опять у нас эта Африка наступила! Все снова верхние шкурки свои поснимали. Фефочка бегает совсем голая. Ни единой шкурки на ней нет, ни шёрстки, ни пушинки. Да еще она всё время в какое-то большое корыто залезает, бассейн называется. А в нём – вода! Бр-р-р-р, противно! И как только они в этой воде сидят? Крендель следом за Фефочкой туда же лезет, только брызги летят во все стороны! Визжат, смеются, барахтаются в воде. Что за радость? Не понимаю я этого.

Чтоб меня туда же не затащили, отползаю от греха подальше. У меня есть своё тайное местечко – под Бабкиной машиной. Она стоит в тени, там хорошо, прохладно. Правда, один недостаток: бензином воняет, да ещё резиной от колёс. Но лучше уж вонь эту нюхать, чем в воду угодить. Лежу я там, дремлю себе, вдруг слышу чей-то громкий крик. Никак Муська в гости пожаловала! При всем моем уважении к дамам, должен признаться, что кричит Муська погромче любой сирены. А как вопит сирена, я слышал, когда приезжала красная машина и водой поливала большой костер, из одного дома образовавшийся. В деревне такие вещи случаются иногда.

Вот стоит эта Муська у моей миски и громко так мяукает, пронзительно. Миска-то пустая! Я утром всю кашку съел, уж больно вкусная она сегодня у Бабки получилась, да еще с сосисками. Так что вылизал я свою посудину до блеска! А Муська, она кошка наглая. Всегда криком еду себе требует. Бабка на неё ругается, говорит, что эта девушка ходит к нам, как в столовую, трижды в день: на завтрак, обед и ужин! Правда, душа у Бабки добрая: поворчит-поворчит, а всё равно её накормит. Жалеет! Я тоже поначалу жалел её – дама все-таки. Но мне уже надоела такая её